Секс рассказ как я красиво и романтично потрахалась в поезде!

Рубрика: Гламур и эротика новости / Секс рассказы женщин

Теги: трах в поезде секс в поездке поезда я сосала в поезде меня ебали в поезде села на член в поезде

Комментарии (0)

Мой стремительный и романтичный секс в поезде,рассказ ,где есть все и вувства и любовь и романтика и нежность,заканчивается все красивым и приятным совокуплением,так что потрахалась я хорошо и было много романтики и было много мечтаний,но одно я поняла точно,что я люблю безумно секс в поезде,такой стремительный и прекрасный,когда под стук колес вагона,тебя ебут и ты качаешься на члене ,прямо практически как самая настоящая шлюха,а дома муж тебя проводил и думает,что ты паинька женушка.

Сентябрь 2012 года.

Крым имеет какой-то особенный запах, он сильно отличается от запаха средней России. Сухость южного воздуха, обилие тепла, привносит что-то особенное в мир северного человека. Я чувствовала эти движения воздуха, его веяния, нежность. Не было той хлесткости холодных ветров высоких широт. Возможно, а даже наверное, русские так зависимы от погоды, это повлияло на меня. Жизнь, такая равномерная на родине, чем и ценимая, здесь, на юге, показалась занудной.

Накануне отъезда какие-то судорожные желания проснулись во мне, некие чувственные удовольствия, отгоняемые прежде порядком заведенной жизни, вдруг проснулись. Как-то начало тянуть низ живота, что-то животное ожило во мне, причем и в грации, и в во взгляде на мужчин. Что интересно, как личности они меня совсем не интересовали, даже утомляла мысль о возне с их проблемами и желаниями. Но, нет, одно желание меня все волновало - оно было безличное, животное и прямое как движение жизни. Это вдохновляло и оправдывало меня. Мне хотелось противопоставлять этот поток жизни который ожил во мне, тем многолетним запретам которые организовывали жизнь.

Нет, я совсем не против них, иначе, разрушилась бы ткань жизни, но и та странная свобода желаний вдруг потребовавшая жертвы, тоже захотела исполнения. Этой "жертвой" должен стать мой парень, я еще ничего не решила, а тем более не сделала, но, там, внизу живота, было принято такое решение. Я предала его на уровне физиологии, просто эмоционального перегрева. Но я не отдавала себе в этом отчета, а он не подозревал об этом. И тут не играла роль его отношения ко мне, моего насыщения им. Нет. Во мне ожило нечто большее, что-то от пчелиной матки насыщающей удовольствием трутней, питаясь их желанием. Отдавшись чувству, а в этом есть что запретно-увлекательное, я поняла, что с ним надо рвать, поругаться под любым предлогом. Я понимала, всю неправоту свою, жестокость, человеческое предательство. Но предать, то женское, что выше простой практики жизни, выше личных обязательств я смогла. Прикосновение к власти над мужчиной, своей силой смешанной с наслаждениями - выше моих сил.

Я поругалась, придравшись к какой-то ерунде. Он считал это капризом, считал, что если уступит, не заметит этого, то все вернется к прежнему. Нет, я знала, что доведу дело до разрыва, а там посмотрим. Внутри меня нагревалось такое сильное желание, что логика рациональной жизни пропадала где-то, как унылые увещевания. Он улетел на самолете, я взяла билеты на поезд. Я рассчитывала, что мое желание привлечет мотылька. Мое желание формировало события. Когда мы еще стояли на перроне я приметила двух молодых ребят, видимо военных, так не показалось. Но интересно, то, что единственным критерием было, то что они не были мне противны, не более. Мало того я и не искала большего, ничего глубокого. Только касание, там внутри моего тела. Обязательная легкость с которой я их "сделаю", хотя я и не определилась кого. Может быть и не самого активного, похотливого, а наоборот в пику ему, дам самому мешковатому. Впрочем, я ничего не решила еще.

Только чувствовала пряную тянущую боль в животе и влажность между ног. В глубине. Меня возбуждала возможность того, что я сама кого-то возбуждаю. Что я воплощаю для кого-то чистое удовольствие, страсть. Я готова была подыграть этому. Дать куда угодно. Лишь бы была такая просьба, желание. Я попросила одного из них помочь принести мне чемодан и во время просьбы задержала взгляд чуть больше чем нужно, на долю секунды. Наши взгляды встретились. "Сработало!" - поняла я. Потом еще пару трогательных вопросов - "Как же я без вашей помощи?" - суетливой возни с проводниками и я в купе с молодыми людьми. Четвертая полка выкуплена "под чемоданы". Шум вокзала стал отползать, поезд двинулся. Меня всегда восхищала неуловимость начала движения пассажирских поездов, такая осторожность с которым он начинает движение, но потом скорость начинает неумолимо расти и вот ты уже мчишься ритмично покачиваясь на железных рельсовых волнах. В противоположность поездам - пригородные электрички, с рывком дергающим все твое, еще не обретшее, необходимую инерцию тело. "Так и с мужчинами" - промелькнуло у меня в голове. Ладно, посмотрим, решила я и попросила ребят выйти, чтобы переодеться. Я скинула джинсы, переодела трусики, взяв самые простые, белые хэбэшные.

Мне было важно чтобы они ровно и гладко облегали мою попку. С нижним бельем вообще интересная история. Когда-то один мой знакомый сказал, что благодаря старой телевизионной рекламе в которой девушкам в проблемные дни не рекомендовали одевать белое, он четко реагирует, что если не белое- будут проблемы. Я согласилась с его системой флажных сигналов - белый знак того что я собираюсь сдаться, черный - стоп машина. А что касается покроя. Одна моя подруга рассказала, что раз она в стрингах крутилась в ванне, зашла маленькая дочь, уселась на горшок и сказала: "Мама у тебя даже не половина, а все трусы в задницу залезли" Так, что для меня им был приговор сделан. Быстро глянула на себя в зеркало на двери. Постаралась не заметить проблем. Дело в том, что у меня очень маленькая грудь. Когда-то она была еще упругой, напоминала лежа маленький вулкан с кратером соска сверху, но сейчас она потеряла свою свежесть, немного ослабла... Но не буду о плохом. Моим достоинством были длинные ноги и попка. Попка была может чуть больше чем идеальная, но тонкая талия была моей гордостью. Учитывая мой рост , чуть выше среднего, у меня были кое-какие шансы не проиграть в моем замысле. Я торопилась, натягивая длинную черную майку, до середины бедра,она не столь остро подчеркивала фигуру, за то давала свободу.
- Заходите, я готова - крикнула я, приоткрыв дверь. Видимо почувствовав мой напор, они немного робели. Толкались неловко, старались на меня не смотреть.
- Может выпьем чего, ехать долго? - предложила я.
-Да, да, надо выпить - как-то нелепо хором произнесли они. Всем стало смешно.
Спотыкающийся звук вагонных колес придавал встречам необязательность, заведомый настрой на расставание. Вынужденная праздность с долгим возлежанием на кровати и возлияниями, разумеется. Я как-то ехала в Алма-Ату из Москвы. Это было долго, очень долго и жарко. Только вечерами, когда раскаленное солнце наконец западало за горизонт, приаральская степь смягчалась, становилась нежнее, стада верблюдов в задумчивости стояли в сумерках, и одинокие огоньки полустанков искрами проносились за окном. "Как в них можно жить?" - подумала я, - "Жить в пустоте, через которую с ревом проносятся поезда"
Думая о легкости вагонного бытия, я беседовала с ребятами, они немного пообвыклись, хотя и с робостью поглядывали на меня. Украдкой бросали взгляд на мой ноги. Я села на бедро, поджав ноги. Майка задралась и думаю они видели много, гораздо больше чем допускало приличие. При поджатых ногах округлость бедер усиливается, я знала где я особенно эффектна. Что бы не пугать их тем, что я перехватываю их взгляды, я подолгу смотрела в окно. На ритмичные промельки столбов. "Пусть посмотрят, поглядим чем кончится" Но ситуация затягивалась, а что-то тянущее мой живот изнутри подталкивало к действию. Я переменила позу, намеренно раздвинув ноги так, чтобы между ними мелькнул мой "белый флаг". Уже давно горел холодный купейный свет, когда окно стало темным сразу почувствовалась теснота помещения. Но и мы стали ближе, как-то спотыкались взглядами друг о друга.

Я начала немного уставать, ситуация развивалась уж очень вяло. "Мои мужчины" в попытке предложить себя блокировали друг друга, они в какой-то момент забыли обо мне, выясняя отношения. Возможно, я потеряла нить и не вмешалась со своими предпочтениями, но мне не хотелось это делать, мне хотелось отдать все на волю случаю. Повторю, что они оба не были мне противны, а остальное мне хотелось отдать игре, их желанию, пусть сами разбираются и в себе и друг с другом. Я только подталкивала их, распаляла; слишком медленным закидыванием ног, одергиванием футболки, которая никак не могла скрыть мои ноги. Потом, немного устав от их нерешительности, я придумала совсем наглую провокацию. Одного из них я попросила помочь мне открыть чемодан, после чего встала на нижнюю полку, делая вид, что ищу там что-то. Бросая косые взгляды в зеркало я видела его окаменевшее лицо поднятое вверх. Внутри себя я проверяла свою женскую силу. Вот сейчас выключим свет и что будет?
- Ложимся? - спросил один из них.
Я улыбнулась в ответ, неопределенно пожав плечами. Свет погас. Я легла и стала слушать, я слушала, свою силу. Смогу ли я разбудить их? Мерное покачивание вагона усыпляло, было тихо. Тот, что лег на верхнюю полку мне казался достаточно разогретым. Ну. Неужели спит или боится второго, который хоть и выпил сильно, возможно, не спит. Состав дернулся, послышались голоса. Станция.... Тот, что лежал на верхней солке не спал, крутился с боку на бок. Я ждала от него инициативы, хотя сама уже была готова на все. Но его первый шаг оправдывал меня, хотя и небольшое, но насилие, после чего мне уже ничего не останется кроме как раздвинуть ноги. Видимо он сильно сомневался - спит его друг или нет. Наконец, он слез с полки и нагнувшись тихонько шепнул: «Пойдем, покурим» Ну наконец-то! «Иди, я догоню». Он оделся и вышел. Стоять в майке в тамбуре было не ловко и я задумалась, что бы одеть. Джинсы? Нет, слишком сильная преграда. Юбку? Да, короткую джинсовую! Эта часть гардероба нравилась моему парню, он говорил, что на мне она готова треснуть. Быстро нащупав её, я оделась и вышла следом.

Он курил, грохотала сцепка, на холодном свету серые стены казались отвратительными, что-то тюремное было в этом дизайне. Я встала к противоположной двери лицом к окну и следила за ним в отражении. Он затушил сигарету. Осторожно подошел и положил руку мне на бедро. Я знала, что от того как я среагирую, зависит дальнейшее. Делая вид, что не замечаю, я спросила его: - "Страх рождается сразу с человеком или потом завоевывает его?" Чего вдруг мне пришло это в голову, я даже не знаю. Что-то во мне хотело повременить, на секунду замедлить сближение поиграть в кошки мышки. Он, как и следовало ожидать, растерялся, промямлил что-то неопределенное.
- Мы даже рождаемся со страхом и в, течении жизни он только приобретает более определенные очертания. Потом, по мере того как у предметов появляются названия люди начинают бояться более конкретных вещей, потери машины, например или измены жены... А ты чего боишься? - я развернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
- Я боюсь, что нам кто-то помешает.
Я засмеялась в ответ и положила руки ему на плечи. Он поцеловал меня. Нас сильно раскачивало, и я была прижата к жестким прутьям прикрывающих стекло входной двери. Рука его скользнула мне между ног. Я ждала, но мне не хотелось выдавать этого. Разыгрывая из себя недотрогу, я всю вину за будущее перекладывала на него. Ты же всего этого добивался, вот и разбирайся потом с проблемами. Хотя здесь был совсем не тот случай, но какая-то древняя привычка, передаваемая, через женщин требовала вести себя именно так. Я осторожно отодвинула его руку. Мне было понятно, что это не надолго, но, необходимая формальность была соблюдена.

Моя грудь не очень привлекает мужчин, они быстро теряют к ней интерес, да, и я холодна к ласкам такого рода. Все, что меня завит больше всего находится у меня между ног, и я хорошо знала, что если его палец проникнет внутрь меня я сразу потеряю контроль своих желаний. Рука его ползла по внутренней стороне бедра приподнимая юбку. Вот он коснулся меня там. Я вздрогнула, он почувствовал это и стал смелее поглаживать ее сквозь трусики. Какие-то пронизывающее все тело волны начали расходиться от того места которое он аккуратно касался. Я знала тот ритм, который привел бы меня к финалу. Нужно было чуть быстрее и чуть жестче. Повиснув у него на плечах, стала я помогать ему, двигая бедрами. Одновременно я сжимала и разжимала мышцы в паху, от этого нехитрого приема я кончала даже без помощи рук. Я закрыла глаза, чтобы сосредоточится только на ощущениях тела. Мне даже захотелось приправить это удовольствие болью, и я стала покусывать себе губы. Наконец во мне что-то прорвалось, казалось, все мое существо вытекает вместе с влагой между ног, я проваливалась сама в себя. Ноги сразу ослабли, и навалилась на него. Вдруг хлопнула дверь, кто-то шел курить.
- Черт возьми!- сорвалось у меня.
- Пойдем в купе
- А этот, друг твой? - я проверяла его смелость
- Пошли - потянул он меня за руку.
Мы проскочили в темное купе, огни фонарей за окном бросали скользящие пятна света. Они создавали призрачный и интригующий эффект, подобный прием используют в танцевальных клубах, только здесь было гораздо темнее. Я тихонько зажала рот своему спутнику, дав знать, что надо прислушаться. Друг лежал лицом к стене на нижней полке, его очертания то появлялись, то исчезали в зыбком свете. Меня его присутствие возбуждало еще больше, придавала запретность и какую-то гибельную страстность всему происходящему. Теперь, в темноте, я взяла инициативу в свои руки. Чтобы сесть на корточки с раздвинутыми ногами мне пришлось задрать юбку. Мое лицо оказалось напротив его члена. Стучали колеса, покачивался вагон, как бы погружая меня в ритм, подталкивая к удовольствиям. Вот он уже готов. Я встала, давая понять, что хочу самого главного. Он немного суетился, это не очень хорошо, есть риск, что все может скомкаться, я не получу полностью того что хотела.

Хотя это был лучше, чем самоуверенные снобы думающие, что только сам факт их проникновения уже должен оцениваться как счастье. Я легла на спину, он очень спешил, даже не знаю почему, возможно, боялся, что проснется его друг. Я сама заврнула юбку и отодвинула в сторону трусы, рассеивая его сомнения. Меня очень возбуждало его возбуждение, то, что он весь дрожал, скидывая джинсы, судорожность, с которой он пытался проникнуть в меня. Это необыкновенно приятно, когда чувствуешь, что из-за тебя теряют голову, а стоит ему показать, то, что тебя между ног как он совсем превратится в животное. "Ну, давай мой мальчик!" - подумала я, закрывая глаза. Что-то горячее коснулось нежнейших глубин моего тела. Для того чтобы все произошло как надо, он должен касаться во мне определенного места, опытным путем я выявила его безошибочно. Для этого совсем не нужен большой член, эта точка не так глубоко. Важен угол, под которым он входит и частота его движений. Но тут была одна проблема, если я отдамся только своим желаниям и буду насаживаться с нужным мне ритмом, то он может очень быстро кончить, до того как свершиться мое удовольствие. Я знала, что не надо быть столь откровенной в желаниях, мужчин это перевозбуждает. От него требовалась податливость и терпение. Я, положив ему руки на ягодицы, дала ему понять тот ритм который был нужен мне, положением тела добилась того чтобы он касался моего волшебного места. Его дыхание было порывистым, дважды я останавливала его, давая понять, чтобы он чуть отдохнул. Напряжение, чем схожее ожиданием чихнуть, разрасталось во мне. Я была одной сплошной промежностью поглощающей мужское желание. Я немного боялась, что если сейчас он или нарушит свой поступательный ритм или кончит, и все я так и не "чихну". Я уже теряла контроль на собой и боялась закричать, шире раздвигала ноги, что бы он проникал в меня глубже, уже раздавались чавкающие звуки, за которые мне часто было неудобно, но сейчас - все равно. Вдруг он задрожал, а меня словно бросило в какой-то водоворот, где я перестала быть собой, я превратилась просто в чистое желание, чистое наслаждение, уже вне тела. Я помню, что выгнулась навстречу ему, а он, в свою очередь зажал мне рот рукой...
Поезд стремительно тащил нас сквозь ночь. Позвякивали ложечки в стаканах. Я люблю мужское семя, это чистая энергия, которую я у них забираю. Мне пришлось вытереться влажной салфеткой, в этом было неудобство секса в поезде. Я улыбнулась ему, но он не увидел этого в темное.
Утром, я сделала вид, что ничего не произошло и на продолжение он может не рассчитывать. Он делал попытки заговорить, но я ответила холодным взглядом. Он не был мне больше нужен. Я вышла из поезда, меня встречал тот, кто улетел самолетом. Он извинялся, принес цветы. А я думала о том, как бы побыстрее помыться.

- Заходите, я готова - крикнула я, приоткрыв дверь. Видимо почувствовав мой напор, они немного робели. Толкались неловко, старались на меня не смотреть.
- Может выпьем чего, ехать долго? - предложила я.
-Да, да, надо выпить - как-то нелепо хором произнесли они. Всем стало смешно.
Спотыкающийся звук вагонных колес придавал встречам необязательность, заведомый настрой на расставание. Вынужденная праздность с долгим возлежанием на кровати и возлияниями, разумеется. Я как-то ехала в Алма-Ату из Москвы. Это было долго, очень долго и жарко. Только вечерами, когда раскаленное солнце наконец западало за горизонт, приаральская степь смягчалась, становилась нежнее, стада верблюдов в задумчивости стояли в сумерках, и одинокие огоньки полустанков искрами проносились за окном. "Как в них можно жить?" - подумала я, - "Жить в пустоте, через которую с ревом проносятся поезда"
Думая о легкости вагонного бытия, я беседовала с ребятами, они немного пообвыклись, хотя и с робостью поглядывали на меня. Украдкой бросали взгляд на мой ноги. Я села на бедро, поджав ноги. Майка задралась и думаю они видели много, гораздо больше чем допускало приличие. При поджатых ногах округлость бедер усиливается, я знала где я особенно эффектна. Что бы не пугать их тем, что я перехватываю их взгляды, я подолгу смотрела в окно. На ритмичные промельки столбов. "Пусть посмотрят, поглядим чем кончится" Но ситуация затягивалась, а что-то тянущее мой живот изнутри подталкивало к действию. Я переменила позу, намеренно раздвинув ноги так, чтобы между ними мелькнул мой "белый флаг". Уже давно горел холодный купейный свет, когда окно стало темным сразу почувствовалась теснота помещения. Но и мы стали ближе, как-то спотыкались взглядами друг о друга. Я начала немного уставать, ситуация развивалась уж очень вяло. "Мои мужчины" в попытке предложить себя блокировали друг друга, они в какой-то момент забыли обо мне, выясняя отношения. Возможно, я потеряла нить и не вмешалась со своими предпочтениями, но мне не хотелось это делать, мне хотелось отдать все на волю случаю. Повторю, что они оба не были мне противны, а остальное мне хотелось отдать игре, их желанию, пусть сами разбираются и в себе и друг с другом. Я только подталкивала их, распаляла; слишком медленным закидыванием ног, одергиванием футболки, которая никак не могла скрыть мои ноги. Потом, немного устав от их нерешительности, я придумала совсем наглую провокацию. Одного из них я попросила помочь мне открыть чемодан, после чего встала на нижнюю полку, делая вид, что ищу там что-то. Бросая косые взгляды в зеркало я видела его окаменевшее лицо поднятое вверх. Внутри себя я проверяла свою женскую силу. Вот сейчас выключим свет и что будет?
- Ложимся? - спросил один из них.
Я улыбнулась в ответ, неопределенно пожав плечами. Свет погас. Я легла и стала слушать, я слушала, свою силу. Смогу ли я разбудить их? Мерное покачивание вагона усыпляло, было тихо. Тот, что лег на верхнюю полку мне казался достаточно разогретым. Ну. Неужели спит или боится второго, который хоть и выпил сильно, возможно, не спит. Состав дернулся, послышались голоса. Станция.... Тот, что лежал на верхней солке не спал, крутился с боку на бок. Я ждала от него инициативы, хотя сама уже была готова на все. Но его первый шаг оправдывал меня, хотя и небольшое, но насилие, после чего мне уже ничего не останется кроме как раздвинуть ноги. Видимо он сильно сомневался - спит его друг или нет. Наконец, он слез с полки и нагнувшись тихонько шепнул: «Пойдем, покурим» Ну наконец-то! «Иди, я догоню». Он оделся и вышел. Стоять в майке в тамбуре было не ловко и я задумалась, что бы одеть. Джинсы? Нет, слишком сильная преграда. Юбку? Да, короткую джинсовую! Эта часть гардероба нравилась моему парню, он говорил, что на мне она готова треснуть. Быстро нащупав её, я оделась и вышла следом. Он курил, грохотала сцепка, на холодном свету серые стены казались отвратительными, что-то тюремное было в этом дизайне. Я встала к противоположной двери лицом к окну и следила за ним в отражении. Он затушил сигарету. Осторожно подошел и положил руку мне на бедро. Я знала, что от того как я среагирую, зависит дальнейшее. Делая вид, что не замечаю, я спросила его: - "Страх рождается сразу с человеком или потом завоевывает его?" Чего вдруг мне пришло это в голову, я даже не знаю. Что-то во мне хотело повременить, на секунду замедлить сближение поиграть в кошки мышки. Он, как и следовало ожидать, растерялся, промямлил что-то неопределенное.
- Мы даже рождаемся со страхом и в, течении жизни он только приобретает более определенные очертания. Потом, по мере того как у предметов появляются названия люди начинают бояться более конкретных вещей, потери машины, например или измены жены... А ты чего боишься? - я развернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
- Я боюсь, что нам кто-то помешает.
Я засмеялась в ответ и положила руки ему на плечи. Он поцеловал меня. Нас сильно раскачивало, и я была прижата к жестким прутьям прикрывающих стекло входной двери. Рука его скользнула мне между ног. Я ждала, но мне не хотелось выдавать этого. Разыгрывая из себя недотрогу, я всю вину за будущее перекладывала на него. Ты же всего этого добивался, вот и разбирайся потом с проблемами. Хотя здесь был совсем не тот случай, но какая-то древняя привычка, передаваемая, через женщин требовала вести себя именно так. Я осторожно отодвинула его руку. Мне было понятно, что это не надолго, но, необходимая формальность была соблюдена. Моя грудь не очень привлекает мужчин, они быстро теряют к ней интерес, да, и я холодна к ласкам такого рода. Все, что меня завит больше всего находится у меня между ног, и я хорошо знала, что если его палец проникнет внутрь меня я сразу потеряю контроль своих желаний. Рука его ползла по внутренней стороне бедра приподнимая юбку. Вот он коснулся меня там. Я вздрогнула, он почувствовал это и стал смелее поглаживать ее сквозь трусики. Какие-то пронизывающее все тело волны начали расходиться от того места которое он аккуратно касался. Я знала тот ритм, который привел бы меня к финалу. Нужно было чуть быстрее и чуть жестче. Повиснув у него на плечах, стала я помогать ему, двигая бедрами. Одновременно я сжимала и разжимала мышцы в паху, от этого нехитрого приема я кончала даже без помощи рук. Я закрыла глаза, чтобы сосредоточится только на ощущениях тела. Мне даже захотелось приправить это удовольствие болью, и я стала покусывать себе губы. Наконец во мне что-то прорвалось, казалось, все мое существо вытекает вместе с влагой между ног, я проваливалась сама в себя. Ноги сразу ослабли, и навалилась на него. Вдруг хлопнула дверь, кто-то шел курить.
- Черт возьми!- сорвалось у меня.
- Пойдем в купе
- А этот, друг твой? - я проверяла его смелость
- Пошли - потянул он меня за руку.

Мы проскочили в темное купе, огни фонарей за окном бросали скользящие пятна света. Они создавали призрачный и интригующий эффект, подобный прием используют в танцевальных клубах, только здесь было гораздо темнее. Я тихонько зажала рот своему спутнику, дав знать, что надо прислушаться. Друг лежал лицом к стене на нижней полке, его очертания то появлялись, то исчезали в зыбком свете. Меня его присутствие возбуждало еще больше, придавала запретность и какую-то гибельную страстность всему происходящему. Теперь, в темноте, я взяла инициативу в свои руки. Чтобы сесть на корточки с раздвинутыми ногами мне пришлось задрать юбку. Мое лицо оказалось напротив его члена. Стучали колеса, покачивался вагон, как бы погружая меня в ритм, подталкивая к удовольствиям. Вот он уже готов. Я встала, давая понять, что хочу самого главного. Он немного суетился, это не очень хорошо, есть риск, что все может скомкаться, я не получу полностью того что хотела. Хотя это был лучше, чем самоуверенные снобы думающие, что только сам факт их проникновения уже должен оцениваться как счастье. Я легла на спину, он очень спешил, даже не знаю почему, возможно, боялся, что проснется его друг. Я сама заврнула юбку и отодвинула в сторону трусы, рассеивая его сомнения.

Меня очень возбуждало его возбуждение, то, что он весь дрожал, скидывая джинсы, судорожность, с которой он пытался проникнуть в меня. Это необыкновенно приятно, когда чувствуешь, что из-за тебя теряют голову, а стоит ему показать, то, что тебя между ног как он совсем превратится в животное. "Ну, давай мой мальчик!" - подумала я, закрывая глаза. Что-то горячее коснулось нежнейших глубин моего тела. Для того чтобы все произошло как надо, он должен касаться во мне определенного места, опытным путем я выявила его безошибочно. Для этого совсем не нужен большой член, эта точка не так глубоко. Важен угол, под которым он входит и частота его движений. Но тут была одна проблема, если я отдамся только своим желаниям и буду насаживаться с нужным мне ритмом, то он может очень быстро кончить, до того как свершиться мое удовольствие.

Я знала, что не надо быть столь откровенной в желаниях, мужчин это перевозбуждает. От него требовалась податливость и терпение. Я, положив ему руки на ягодицы, дала ему понять тот ритм который был нужен мне, положением тела добилась того чтобы он касался моего волшебного места. Его дыхание было порывистым, дважды я останавливала его, давая понять, чтобы он чуть отдохнул. Напряжение, чем схожее ожиданием чихнуть, разрасталось во мне. Я была одной сплошной промежностью поглощающей мужское желание. Я немного боялась, что если сейчас он или нарушит свой поступательный ритм или кончит, и все я так и не "чихну". Я уже теряла контроль на собой и боялась закричать, шире раздвигала ноги, что бы он проникал в меня глубже, уже раздавались чавкающие звуки, за которые мне часто было неудобно, но сейчас - все равно. Вдруг он задрожал, а меня словно бросило в какой-то водоворот, где я перестала быть собой, я превратилась просто в чистое желание, чистое наслаждение, уже вне тела. Я помню, что выгнулась навстречу ему, а он, в свою очередь зажал мне рот рукой...

Поезд стремительно тащил нас сквозь ночь. Позвякивали ложечки в стаканах. Я люблю мужское семя, это чистая энергия, которую я у них забираю. Мне пришлось вытереться влажной салфеткой, в этом было неудобство секса в поезде. Я улыбнулась ему, но он не увидел этого в темное.
Утром, я сделала вид, что ничего не произошло и на продолжение он может не рассчитывать. Он делал попытки заговорить, но я ответила холодным взглядом. Он не был мне больше нужен. Я вышла из поезда, меня встречал тот, кто улетел самолетом. Он извинялся, принес цветы. А я думала о том, как бы побыстрее помыться.